шар с видом Венеции, в котором шёл снег, если его встряхнуть; садовница с корзиной цветов и первый отцовский приз от шахматного клуба «Королевский конь» в форме золотой лошадки. В этот шкаф Леночка и посадила родителей.
– Здесь вы будете в безопасности, – сказала она, – только ведите себя осторожно, чтобы ничего не опрокинуть и не разбить. А если кто придёт, притворитесь, что вы фигурки из фарфора.
С этими словами она затворила стеклянную дверцу. Родители отчаянно жестикулировали, однако расслышать, что они говорили, было уже нельзя. Леночка же отправилась на кухню и принялась вилкой выковыривать сардины из полуоткрытой банки, потому что проголодалась. Чтобы не скучать, она включила радио.
– Привет, Леночка, – произнёс приятный женский голос, – это Франциска, помнишь меня? Франциска Фрагецайхен, фея. На тот случай, если ты захочешь меня разыскать, сообщаю: я переехала и теперь живу в подвале дома номер семь по Ветровому переулку. Если тебе потребуется вторая консультация, то за неё, как я уже говорила, придётся заплатить, и довольно дорого. Но решать нужно поскорее, иначе будет слишком поздно.
Передача закончилась, и зазвучала какая-то скучная музыка. Леночка выключила радио и принялась задумчиво ковырять пальчиком в носу.
Дело постепенно принимало неприятный для неё оборот. Но одно оставалось бесспорным: вторая консультация была абсолютно ни к чему. Она никогда бы снова не пошла к фее. В этом вопросе она, в виде исключения, соглашалась с мамой. А кроме того, Леночка понятия не имела, где искать этот Ветровой переулок.
На улице меж тем опять сияло солнце. Леночка выбежала из квартиры, захлопнув за собой дверь, и поспешила во двор, чтобы поиграть с другими детьми. Вскоре она уже и думать забыла о свалившихся на неё проблемах.
Она вспомнила о них только тогда, когда в семь часов вечера вернулась домой и позвонила в дверь. Открыть ей конечно же никто не мог, поскольку родители были заперты в стеклянной «тюрьме», а взять с собой ключ Леночка и не подумала, потому что до сих пор в этом не было необходимости.
Теперь её охватил страх. Она уселась на ступеньки лестницы и тихонько заплакала, хотя это вряд ли могло ей чем-то помочь.
Леночка представила, как одна-одинёшенька, никому не нужная, всеми забытая, сидит она здесь всю ночь напролёт, и ей стало очень-очень себя жалко. У неё не было с собой даже носового платка, чтобы высморкаться. К тому же она изрядно проголодалась, а поесть в любом случае было нечего, потому что мама, естественно, приготовить ничего не могла, а запасов дома больше не осталось. Денег же, чтобы купить себе какой-нибудь еды, у Леночки тоже не было, да и магазины уже все закрылись.
Так что жизнь в эту минуту рисовалась ей в самых мрачных, можно сказать, беспросветных тонах…
А виноваты во всех этих злоключениях, целиком и полностью, были, конечно, папа с мамой, потому что, если бы они всегда делали то, чего требовала от них Леночка, дело никогда бы не зашло так далеко.
В это мгновение через распахнутое окно порывом ветра на лестницу забросило клочок бумаги, который, недолго покружив в воздухе, упал прямо к ногам девочки. Она заметила, что на нём что-то написано, подняла его и по слогам прочитала:
Давай уже закончим это дело. Придумывать тебе не надоело? Зачем своих родителей винить? Я жду тебя. Пора поговорить.
Кто это написал? Леночка перевернула листок и на обратной его стороне увидела:
Из этой бумаги (давай, поскорей!) Сначала сложить самолётик сумей, Потом запусти его в небо – и вот Ко мне самолётик тебя приведёт! Ф. Ф. Ф.
«Ф. Ф. Ф.», собственно говоря, могло означать только одно: фея Франциска Фрагецайхен. Да и фраза «Зачем своих родителей винить?» свидетельствовала о том, что эту весточку послала именно она.
Леночка вмиг
